Как супруга и брат должника попали под субсидиарку

Дело А40-270341/2018

Весной 2017 трое российских граждан — 1) известный финансист, владелец нескольких банков, 2) бизнесмен-девелопер в сфере элитной недвижимости и 3) московский чиновник, близкий к вопросам градостроительства — договорились о совместной реализации проекта по строительству и реализации элитного жилья в одном из исторических районов Москвы. Финансист выступил в качестве инвестора, девелопер выполнял функцию технического исполнителя, чиновник тоже принял на себя некие важные и полезные для дела обязательства.

Первые полгода все шло по плану: проект получил финансирование за счет кредитов в банке финансиста. Однако в декабре 2017 года банк попал под санацию Центробанка. Вопросы у регулятора вызвало качество выдаваемых кредитов и недостаток резервов. Акции банка обвалились, а вскоре банк сменил собственника. Новым владельцем стала Российская Федерация в лице Росимущества.

В ноябре 2018 года банк предъявил фирме-девелоперу элитной недвижимости иск о возврате кредита на сумму 223 млн. В июне 2019 года компания была взята под наблюдение. Балансовая стоимость имущества фирмы на начало 2019 года оценивалась в 388 млн рублей. Выручка на начало 2019 года составила 205,6 млн ₽, на конец — всего 25 млн ₽. В июле 2020 года после наблюдения фирма-девелопер решением московского арбитражного суда была признана банкротом. Владельцем компании-должника оказался кипрский офшор. При этом в отчёте временного управляющего уточнялось, что «у должника основные средства отсутствуют».

Вполне возможно, что кредитор не смог бы ни копейки получить с должника, у которого нет ни денег, ни имущества. Однако новый конкурсный управляющий решил задействовать механизм субсидиарной ответственности. Он обратил внимание арбитражного суда на такие обстоятельства:

• акциями фирмы, которая являлась непосредственным застройщиком, владел упомянутый выше финансист
• он же в рамках трехстороннего договора получал минимальную чистую прибыль 15% годовых в $USD на 15 000 000 $USD плюс почти половину прибыли, если она превышала минимальную
• основная задолженность фирмы-должника, которая послужила основанием для подачи заявления о банкротстве, сформирована в процессе выполнения роли технического заказчика под контролем финансиста
• средства от кредита, взятый фирмой-должником в банке финансиста, были полностью переданы фирме-застройщику, на 100% принадлежавшей финансисту
• он же, а также его супруга, владеют фирмами, которые финансировали фирму-застройщика, хотя существовала реальная угроза невозврата средств, так как застройщик находился в состоянии кризиса
• любые решения в рамках упомянутого проекта стороны обязаны были согласовывать с юридической службой финансиста

Таким образом, финансист являлся «контролирующим должника лицом».

По мнению управляющего, финансист обязан был в течение десяти календарных дней по истечении месяца со дня возникновения признаков неплатежеспособности потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом, и подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в связи с неисполнением данной обязанности на основании ст. 61.12 Закона о банкротстве.

Суд счел это требование управляющего обоснованным. Кроме финансиста, к субсидиарной ответственности решено привлечь девелопера, который являлся участником соглашения с финансистом и принимал решение о передаче средств, полученных в виде кредита, фирме-застройщику.

Кроме того, в качестве соответчика суд по ходатайству кредитора счел возможным привлечь брата финансиста.

В данный момент ситуация такая: арбитражный суд Москвы в июле 2021 года подтвердил свое решение о привлечении к субсидиарной ответственности этих граждан. Однако судебный спор не закончен, так как все это время появлялись новые кредиторы, а сумма долга оказалась намного больше изначальной, хотя окончательно не установлена. В конце концов был сформирован Комитет кредиторов, а дальнейшее разбирательство станет возможным после того, как конкурсный управляющий определит конкурсную массу.

В этом кейсе интересно то, что «контролирующее должника лицо» определяется в том числе и на основании родственных связей (супруга и брат КДЛ), а также то, что возможное участие в этой истории офшорной компании не помогло одному из фигурантов избежать субсидиарной ответственности.